— Я несколько лет работала сурдопереводчиком, все это время общалась с такими же людьми, как и я — глухими или слабослышащими. Для меня стали понятны все их проблемы. Я знала, что явно нужно менять многое. Так, в 2017 году я инициировала создание Центра поддержки людей с нарушенным слухом «Созвучие». В 2019 мне предложили должность председателя ВОГ, и после некоторого времени я согласилась. Теперь я здесь.

Мы в ВОГ как раз занимаемся тем, чтобы слабослышащим было комфортно в городе. Транслируем информацию, трудоустраиваем, помогаем с образованием.

— В целом, когда ты не знаешь, как оно может быть по-другому, то и особых страданий тебе это не приносит. Конечно, есть дискомфорт, возможно, от каких-то ситуаций. Например, когда ты общаешься с кем-то и иногда не понимаешь, о чём он говорит. Когда ты ребёнок, а потом ещё и подросток, то ты не всегда можешь спокойно сказать о том, что «я не слышу, повторите». Здесь возникают различные нелепые ситуации, когда ты можешь ответить не на тот вопрос или вообще не понять, что тебе сказали. Например, на диктанте ты что-то не услышал, появляются пропуски в тексте, а учитель потом позволяет себе по этому поводу как-то негативно высказываться. Дискомфорт возникает не столько от того, что ты не слышишь, а скорее от того, какие ситуации происходят в жизни.

Знаете, мне комфортно жить. Тем более сейчас, когда я научилась сообщать людям о том, что я не слышу. Иногда в тишине мне даже комфортно — прихожу домой, говорю семье о том, что я сегодня «вне зоны доступа», снимаю слуховые аппараты и ухожу в некий транс — читаю книги или смотрю телевизор с субтитрами. Как в случае с телевизором, звуки не всегда и нужны. Если ты сам себя принял, то не важно, сколько звуков у тебя есть, а важно то, как ты себя ощущаешь.

— Безусловно здесь сыграли огромную роль мои родители. Ещё неким «бонусом» стало то, что слух я теряла постепенно. До 10-12 лет я слышала лучше, соответственно всё то, что я слышала вокруг и что мне говорили родители — это всё у меня оставалось в памяти. Ещё я очень сильно любила читать. Кстати, читаю я с 4 лет. Чтение — это пополнение словарного запаса, безусловно. Бесконечные занятия моих родителей со мной, занятия со специалистами — всё это комплексно помогло мне. Изъясняюсь из-за этого я достаточно обширно, ярко.

Если артикуляция у собеседника нечеткая или в наличии густые усы или борода — это беда. Очень сложно воспринимать. В целом мужские голоса воспринимаются тяжелее, чем женские. Я своего папу по телефону ужасно плохо понимала, но так и не додумалась ему объяснить, почему редко звоню. Сейчас его нет в живых, а я до сих пор грущу, что не нашла в своё время правильных слов.

— Ну, если исходить с научной точки зрения, никто не отменял компенсаторных возможностей. То есть, если у тебя чего-то нет, то что-то другое может быть выражено больше. Нужно найти то, в чем ты сильнее, а не зацикливаться на том, чего тебе не достаёт и развивать себя в этом. Ну и, конечно, с точки зрения психологии, никто не отменял желание «кому-то что-то доказать». У многих людей это есть: «Я докажу, хоть в меня и не верили, я докажу, что я всё-таки могу» Даже моя личная история. Мой одноклассник однажды сказал: «А зачем ты нужна? Ты же бесполезная такая»

— Например, слабослышащий ребёнок в школе — не всегда учителя знают, как с ним правильно общаться. Не понимают, что во время диктанта ему, то есть учителю, не надо ходить по классу, потому что это отвлекает. Нам нужно больше знать про самих себя. Мы формируем комфортную среду сами, мы должны инициировать изменения сами. Есть фраза: «ничего для нас без нас», если мы ничего не скажем — никто не посодействует.

— В целом, когда возник вопрос о том, что нужно трудоустроить глухих в ВОГ, моя задача была дать возможность глухим людям себя проявить. В слышащем мире мы получаем очень простые профессии: уборщики, грузчики. А хочется, чтобы они проявили свои творческие и умственные способности. Исходя из этого, когда мы начали брать людей, мы исходили из потребностей организации. Не подходили нам — устраивали в другое место, где они могут развиваться. Люди творческие нам нужны также. Мы открыли команду ребят, поющих на русском жестоком языке. Наши педагоги языка, которые до этого были швеёй и уборщицей, а сейчас к ним ходят огромное количество людей, которые тоже не слышат. Педагог-тренер, наш курьер, которому можно доверить что угодно. И все они не слышат, но так великолепно выполняют свою работу и растут.

— — Меня вдохновляют новые друзья и партнёры. Отклик на помощь тоже. Понимание того, что мы не одни. Меня вдохновляют люди. Я люблю Томск за людей. Даже вы, меня вдохновляет молодёжь, которая чего-то хочет и стремится к цели. В целом, меня вдохновляет всё человечество.

— Мне бы хотелось, чтобы было как можно меньше мифов о глухих людях, чтобы родители глухих людей относились к ним как к обычным людям, которых тоже нужно вырастить, а не видели в нем инвалида. Не очень люблю это слово, но оно есть. В любом случае, — это гражданин, налогоплательщик. Хочется, чтобы в нас видели людей.